Истории демиургов
****
— Мазукта, ну объясни мне. Зачем нужен Конец Света, я могу понять. А зачем тебе понадобился Потоп?
— Мне? Да с чего ты взял, что это была моя идея?
— А чья же?
— Нуу… просто я откликнулся на молитву одного умирающего в пустыне. С той же силой, с которой он молил.
*****
А чем это там люди занимаются? — с интересом пригляделся демиург Шамбамбукли.
— У них там стройка века, — пренебрежительно отозвался демиург Мазукта. — Строят большой телескоп.
— Да? А зачем?
— Чтобы найти братьев по разуму, — Мазукта фыркнул. — Можно подумать, им собственных братьев мало! Нет, ты подумай: ну что они с этими братьями по разуму будут делать? Ведь, кажется, сколько раз я им давал такую возможность…
— Какую возможность? — удивился Шамбамбукли.
— Ну, эту. Братьев по разуму. Смотри сам, сколько есть частей света. И в каждой — своя раса. Разные культуры, разные языки, даже цвета все разного. Идеальные условия для контакта!
— Да какие же это братья по разуму? — засмеялся Шамбамбукли. — Это же всё люди!
— А люди друг другу, значит, не братья? — огрызнулся Мазукта. — Они что же, думаешь, мечтают встретить в космосе каких-нибудь членистоногих с рогами и хвостом? Неет, им подавай гуманоидов, и чтобы обязательно симпатичные. И свободно скрещивались. Ну вот, я им и дал, даже далеко ходить не надо, всё тут же, рядом, на родной планете. Так нет же, перегрызлись… И в космос вылезут — всех перегрызут. А вот не выпущу я их в космос! И телескоп им испорчу. И вирус в компьютер запущу.
— А это-то зачем?!
— А, ты не знаешь? Они работают над созданием искусственного интеллекта! Со своим еще не разобрались, а туда же… Ну посуди: я же наделил людей способностью к деторождению, верно?
— Верно.
— Они тратят годы — да что там годы, всю жизнь на это кладут! — чтобы сделать из своих детей, то есть разумных вообще-то существ, послушные машины. И ведь преуспевают, в большинстве случаев. Так при этом они еще надеются воспитать из машины разумное существо?
— А может, им просто тоже хочется почувствовать себя демиургами? — предположил Шамбамбукли.
— Перебьются! — жестко отрезал Мазукта.
****
Мир несправедлив, — сказал человек.
— Почему ты так решил? — спросил демиург Шамбамбукли.
— Потому что тебе наплевать на нас, простых смертных! — сердито ответил человек. — Когда мне бывало плохо, или возникали какие-то трудности — где ты был? Почему не отвечал на мои молитвы?
Шамбамбукли помолчал с минуту.
— Если не возражаешь, — сказал он, — я сейчас буду говорить о себе с заглавной буквы. Ничего?
— Да, пожалуйста.
— Ты знаком с теорией, что существую только Я, и нет в мире ничего, кроме Меня?
— Знаком, конечно, — фыркнул человек.
— И как ты думаешь, мне плевать на Себя Самого?
Человек озадаченно нахмурился.
— Не понимаю…
— Ты — это тоже я. Вы все — это я, чего тут не понять? Вот скажи, тебе когда-нибудь доводилось идти долгой трудной дорогой день и ночь?
— Да, бывало пару раз.
— Тогда представь себе, ты идешь, впереди тебя ждёт горячий ужин и уютное кресло, пища для желудка и мягкий коврик под усталые ноги. А ноги не желают ждать, они уже болят и ноют, и уговаривают остановиться и дать им отдохнуть прямо тут, посреди леса, в уютной грязной луже. Ты к ним прислушаешься?
— Нет…
— Ну вот видишь, — вздохнул Шамбамбукли. — Я бреду через лес к теплому очагу уже столько тысяч лет, а вы всё ноете и ноете…
— Мазукта, ну объясни мне. Зачем нужен Конец Света, я могу понять. А зачем тебе понадобился Потоп?
— Мне? Да с чего ты взял, что это была моя идея?
— А чья же?
— Нуу… просто я откликнулся на молитву одного умирающего в пустыне. С той же силой, с которой он молил.
*****
А чем это там люди занимаются? — с интересом пригляделся демиург Шамбамбукли.
— У них там стройка века, — пренебрежительно отозвался демиург Мазукта. — Строят большой телескоп.
— Да? А зачем?
— Чтобы найти братьев по разуму, — Мазукта фыркнул. — Можно подумать, им собственных братьев мало! Нет, ты подумай: ну что они с этими братьями по разуму будут делать? Ведь, кажется, сколько раз я им давал такую возможность…
— Какую возможность? — удивился Шамбамбукли.
— Ну, эту. Братьев по разуму. Смотри сам, сколько есть частей света. И в каждой — своя раса. Разные культуры, разные языки, даже цвета все разного. Идеальные условия для контакта!
— Да какие же это братья по разуму? — засмеялся Шамбамбукли. — Это же всё люди!
— А люди друг другу, значит, не братья? — огрызнулся Мазукта. — Они что же, думаешь, мечтают встретить в космосе каких-нибудь членистоногих с рогами и хвостом? Неет, им подавай гуманоидов, и чтобы обязательно симпатичные. И свободно скрещивались. Ну вот, я им и дал, даже далеко ходить не надо, всё тут же, рядом, на родной планете. Так нет же, перегрызлись… И в космос вылезут — всех перегрызут. А вот не выпущу я их в космос! И телескоп им испорчу. И вирус в компьютер запущу.
— А это-то зачем?!
— А, ты не знаешь? Они работают над созданием искусственного интеллекта! Со своим еще не разобрались, а туда же… Ну посуди: я же наделил людей способностью к деторождению, верно?
— Верно.
— Они тратят годы — да что там годы, всю жизнь на это кладут! — чтобы сделать из своих детей, то есть разумных вообще-то существ, послушные машины. И ведь преуспевают, в большинстве случаев. Так при этом они еще надеются воспитать из машины разумное существо?
— А может, им просто тоже хочется почувствовать себя демиургами? — предположил Шамбамбукли.
— Перебьются! — жестко отрезал Мазукта.
****
Мир несправедлив, — сказал человек.
— Почему ты так решил? — спросил демиург Шамбамбукли.
— Потому что тебе наплевать на нас, простых смертных! — сердито ответил человек. — Когда мне бывало плохо, или возникали какие-то трудности — где ты был? Почему не отвечал на мои молитвы?
Шамбамбукли помолчал с минуту.
— Если не возражаешь, — сказал он, — я сейчас буду говорить о себе с заглавной буквы. Ничего?
— Да, пожалуйста.
— Ты знаком с теорией, что существую только Я, и нет в мире ничего, кроме Меня?
— Знаком, конечно, — фыркнул человек.
— И как ты думаешь, мне плевать на Себя Самого?
Человек озадаченно нахмурился.
— Не понимаю…
— Ты — это тоже я. Вы все — это я, чего тут не понять? Вот скажи, тебе когда-нибудь доводилось идти долгой трудной дорогой день и ночь?
— Да, бывало пару раз.
— Тогда представь себе, ты идешь, впереди тебя ждёт горячий ужин и уютное кресло, пища для желудка и мягкий коврик под усталые ноги. А ноги не желают ждать, они уже болят и ноют, и уговаривают остановиться и дать им отдохнуть прямо тут, посреди леса, в уютной грязной луже. Ты к ним прислушаешься?
— Нет…
— Ну вот видишь, — вздохнул Шамбамбукли. — Я бреду через лес к теплому очагу уже столько тысяч лет, а вы всё ноете и ноете…