Вера - штука сильная

Демиург Мазукта огляделся по сторонам и уверенно кивнул.

— Подходящее место. Годится.

— Тут же ничего нет, — удивился демиург Шамбамбукли. — Кругом сплошная Пустота.

— Именно, — подтвердил Мазукта.

— А зачем ты меня сюда привел?

Мазукта вздохнул и сунул руку за отворот плаща.

— Эй… ты чего? — попятился Шамбамбукли.

— Я? Ничего.

Мазукта вытащил из-за отворота тяжелый гроссбух и раскрыл его на последней странице.

— Мне нужна твоя помощь. Ты же знаешь мое правило, верно? Каждый день я отвечаю на молитвы ровно одного миллиона человек. Не больше, не меньше. Вот и сегодня… 999 999 пожеланий исполнил, а с этим — неувязка.

— А что там?

— Там… — Мазукта снова вздохнул, еще тяжелее. — Это заветное желание одного больного ребенка. Он хочет умереть и переселиться в лучший мир.

— Что?..

— В лучший мир, — раздраженно повторил Мазукта. — Где нет боли, нет страха, всё распрекрасно и все довольны и счастливы. Вот ты мне и поможешь его создать. Ведь поможешь, верно?

— Мазукта… А может, лучше пусть этот ребенок выздоровеет?

— Он не просил выздороветь! Он просил умереть и переселиться в лучший мир. А у меня правила твердые, я каждый день…

— …исполняешь миллион желаний, знаю. Ну, а в чем проблема с этим миром? Почему ты сам не можешь справится?

— Уфф! Ты что, сам не понимаешь? Каждый мир несет на себе отпечаток личности демиурга. А демиургами становятся по-разному. Это тебе всё доставалось легко и просто. А я шел наверх путем непосильных трудов и страданий. И какой же счастливый мир я смогу после этого построить?

— Послушай, а если…

— Нет. Ты что, не хочешь, чтобы бедный больной ребенок получил свою толику счастья?

— Хочу.

— Тогда приступай. Твори новый мир.

Шамбамбукли растерянно уставился в окружающую Пустоту.

— А… а что надо делать-то?

— Мир.

— Какой?

— Идеальный. Ты что, не знаешь, какие бывают идеальные миры?

— Знаю. Но я не знаю, какой мир представляется идеальным этому ребенку.

— Хм… ну да. Вот, читай. Там никто никогда не должен болеть и умирать, там должны жить волшебники и драконы, а также прекрасные принцессы, гномы, эльфы, феи, ангелы…

— Фей не бывает, — пробормотал Шамбамбукли.

— Сам знаю, — огрызнулся Мазукта. — Но этот ребенок в них верит, значит, они должны там быть. Вера — штука сильная.

— Ну хорошо… а ангел — это кто?

— Ангел — это чистый непорочный дух. Такой мужик с крылышками. В белых одеяниях.

— Так он дух или мужик?

— А я почем знаю?! — взвился Мазукта. — Я, что ли, всё это выдумал?

— А как я, по-твоему, должен творить то, что даже представить себе не могу?

— Что ты себе представить не можешь?!

— Непорочный дух с крылышками! Зачем ему крылышки, если он дух?

— Шамбамбукли, ты что, издеваешься? Сейчас же твори новый мир!

— Сам твори, если тебе так нужно!

Шамбамбукли скрутил фигу и сунул её под нос Мазукте. Мазукты побагровел и снова полез за отворот плаща.

Удар по ногам застал обоих демиургов врасплох и раскидал в стороны. Там, где только что не было ничего, кроме Пустоты, возникла земная твердь, и тут же проросла зеленью. Взметнулись вверх кроны деревьев, запестрели цветы, послышался птичий щебет.

— Твоя работа? — нахмурился демиург Мазукта, поднимаясь на ноги и оглядываясь.

— Нет, — демиург Шамбамбукли отряхнул колени и озабоченно потрогал шатающийся зуб. — Я думал, это ты.

— Да нет… — пробормотал Мазукта. — Ой, смотри!

— Феи! — восхищенно ахнул Шамбамбукли. — А вон дракон!

— И гномы!

— И мужик с крылышками!

— Шамбамбукли! Я не понимаю! Откуда это всё взялось? Каким образом?!

— Так ты же сам говорил, — спокойно отозвался Шамбамбукли. — Демиургами становятся по-разному. А вера — штука сильная.